Нет, пусть все-таки это лежит здесь. На долгую память.
Лора Бочарова, "Они"
Отпускает ночь цветные сны, обнажая полный лик луны,
Отделились тени от стены - это значит, в в дом пришли они.
Их глаза светлы и холодны, там горят болотные огни.
Как боюсь я их невинных лиц, я боюсь их вкрадчивых речей,
Мне знакомы пальцы хищных птиц, когда ноша сорвана с плечей,
Под лопаткой - холод острых спиц, разум был моим, а стал - ничей,
Там отныне, прочим не видны, безразделно царствуют они.
Их придумал бессмертный Профессор,
Их тела - это музыка леса,
Их слова - квинтэссенция слез,
После них твоя жизнь полетит под откос!
Их придумал бессмертный Профессор...
Опасайся звуков в темноте, опасайся локонов льняных.
Их лучи направлены на тех, кто еще ребенком видел сны
О прозрачных замках в высоте, о мостах над морем золотых...
Ты забудешь свой родной язык у чужого имени в плену.
Ты забудешь все, к чему привык, даже пол, гражданство и страну.
Кто тебе отец и кто твой Бог... Опадает вереск в синий мох.
Это сделал бессмертный Профессор, -
Три талмуда изрядного веса.
Он писал не надеясь на спрос,
Вместе с ним твоя жизнь полетит под откос.
Это сделал бессмертный Профессор...
Кровь течет меж пальцами в траву,
Человечна, смертна и красна.
Покидает сердце клеть свою,
Чтобы им наелась их весна.
Их синье гибельно для глаз,
Там, где есть они, - не будет вас.
У причала плещется вода,
Зов ее властитен, но тих.
Не вернется память никогда,
Потому что ты - один из них.
Кто отмечен не был в должный час,
Тот добыча каждого из нас.
Мы растопчем твой унылый мозг,
То, что было - камень, станет - воск.
Нас придумал бессмертный Профессор,
Наша речь - это музыка леса.
Наша тайна - ответ на вопрос.
После нас твоя жизнь полетит под откос.
Это сделал бессмертный Профессор, -
Три талмуда изрядного веса.
Он писал не надеясь на спрос,
Вместе с ним твоя жизнь полетит под откос.
Это сделал бессмертный Профессор...
Одно из "за что я люблю Лору" так это за такой вот стеб. Как оно там? "с кривой улыбкой в адрес мироздания..." (с)
К сожалению, поскольку в этой квартире все-таки живет моя мама, мне приходится дожидаться одиночества, чтобы послушать. Ибо он не поймет.